Когда в 9 лет я впервые посмотрел матрицу, она произвела на меня большое впечатление.
В школе все у друг друга спрашивали , а какую ты бы выбрал таблетку? И конечно все говорили красную, это так круто перестрелки, драки ухх..
В 15 лет пересмотрев ее, я думал к черту эту скучную и унылую жизнь я против системы, точно красную!
Сейчас мне 25 и недавно я снова пересмотрел матрицу , и даже не задумываясь понял , что ну в жопу все это , конечно синяя, я хочу кушать вкусняшки смотреть сериальчики с женой и тусить с друзьями, а не вот это все , что в фильме. Пускай я и лежу в воде с дыркой в шее.
Наследующий день задал этот вопрос коллеге , ему 32 года.
Он сказал что даже не поехал бы к морфиусу , ему надо ребенка из садика забрать , ипотеку заплатить да и вообще через неделю у него отпуск.Нет времени.
Вопрос, 40 летние , как у вас с этим дела обстоят ?

Мой друг работает в небольшом провинциальном городке врачом скорой помощи. Есть у них такая практика: если больному требуется сложная, но не очень срочная операция, его везут на машине в Москву, ехать часов 7, так что вполне приемлемо. Естественно, это машина скорой помощи и естественно, врачи его сопровождают. До столицы едут обычно быстро и без остановок, а обратно уже расслабленно.
Вот однажды возвращалась из Москвы бригада врачей; пациента отвезли, в Москве пробыли от силы пару часов - и обратно. Едут уже достаточно долго и всем захотелось есть. Тормознули у придорожной харчевни, водитель и фельдшер закрывали машину, а мой друг пошел заказать что-нибудь. В таверне и так было пусто, но когда обслуживающий персонал, состоявший исключительно из представителей южных республик, увидел заходящего к ним доктора, в форме очень сильно напоминающей форму сотрудников санэпидемнадзора, не осталось совсем никого. Переворачивая стулья и выпрыгивая из окон кассир, повар, уборщица и остальные поспешно удалились.
Немного подумав, бригада решила не питаться здесь, а поискать что-то, с более уверенным в себе персоналом.

Заказал на уральском заводе электрокоптилку, прислали посылку наложенным платежом. Пришел забирать после работы - а тут день выдачи пенсий... Электронных талонов нет и 1 окошко работает. Пенсионеры получают пенсии, не пересчитывая кладут в кошельки и уходят. Доходит моя очередь - насчитывают 1415 руб. (цена коптилки+пересылка). Я даю 1500. Дают сдачу мелочью - 85 руб. 1-2 рублевыми монетами. Я считаю - очередь бухтит - типа ты что Почте России не доверяешь??? Я пересчитал, спокойно говорю - не хватает 8 рублей. Мне молча отсыпают 8 монеток по 1 руб. Забираю посылку, ухожу под гробовую тишину пенсионеров (думаю поколебал у них доверие к Почте России).

Преданный - два значения "человек которого предали" и "верный человек"

- Слушай, а хорошо получилось. – Сказал наш директор, просматривая распечатку написанной мной презентации. – Лаконично, все по существу, безо всякой муторной фигни. Сам писал?
- Сам. – Кивнул я.
- Даже не ожидал, если честно. – Покачал головой мой руководитель. – Ты где так емко мысли выражать научился?
Я ответил что-то уклончиво-неопределенное и вернулся за свой рабочий стол. А сам задумался – а ведь и правда, откуда у меня такая тяга к краткости?

А потом вспомнил как мы с папой ходили на телефонные переговоры с бабушкой, которая проживала в Казахстане и собиралась к нам в гости на Новый год. Было мне восемь лет. Я проехал с папой шесть троллейбусных остановок, мы прошагали пешком километр и полчаса просидели на скамейке в почтовом отделении. Затем, стоя с ним в тесной телефонной кабинке, я выслушал долгий диалог про авиабилеты, экономику страны и состояние здоровья наших многочисленных родственников.

Наконец, когда оплаченные минуты уже заканчивались, папа передал мне трубку – поздороваться с бабушкой. Я бегло рассказал ей о том, как у меня дела в школе. И наконец услышал от нее тот вопрос, ради которого я вообще согласился на этот поход:
- Внучек, что тебе в подарок-то привезти?

- Сворачивайся. Там полминуты от силы осталось. У меня денег нет с собой. – Громко прошептал отец мне в ухо.
И тут я понял, что мне за тридцать секунд придется как-то объяснить своей шестидесятилетней бабушке что такое картридж для денди с игрой «Battletoads and Double Dragon»…

В общем, скупость на слова у меня оттуда же, откуда и все остальное. Из детства.

Живу на пятом этаже и периодически бомбит от того, что приходится включать в подъезде освещение. Выключает его моя соседка по лестничной площадке. Мотивирует экономией.
Решил забить болт на включение света. Сижу, ужинаю и раздается вопль в подъезде. Выхожу и вижу (слышу) в полумраке свою соседку. Упала, бедняга, и сломала руку… Съэкономила..

Сижу с сыновьями на кухне. Они ужинают, я уже поел и потягиваю пиво.
Телефонный звонок. Подруга жены просит позвать к телефону мою благоверную. Я отвечаю, что, дескать, уехала она навестить маму свою, и не брала обратного билета, поэтому мы не знаем, когда вернется. Младший вдруг меня перебивает:
- Она завтра приедет, папк.
- А ты откуда знаешь?
- Вчера звонила.
- А почему ты мне не сказал?
- Не хотел тебя расстраивать.

Напутствие гендиректорам: "Быстро и Дешево стоит Очень дорого"

Кризис среднего возраста

Впервые прыгнул с парашютом в 39 лет.
Что-то тогда в дружеской компании неожиданно выяснилось, что большинство собеседников в юности занимались в парашютной секции, сделали, кто один, а кто – три прыжка. Я подумал: «Мечтал же в детстве с парашютом прыгнуть. А если не сейчас – то когда?»
Узнал, что в Егорьевском районе есть аэродром, на котором по выходным организуют прыжки для желающих. Приехал в это Костылево. Стоило это удовольствие тогда рублей четыреста, что ли.
Думал – разок, и хватит. Но получилось не так. Потому что очень сильно испугался в этот свой первый раз.
Вот сижу я тогда в самолёте на прочной жёсткой металлической скамейке. Под ногами – надежный пол. А выходить предстоит просто в никуда.
Люк открыт. И мне видна там далеко внизу земля, ниточки дорог, машинки - как муравьи, лес – как трава, а людей вообще не разглядишь.
И предстоит выходить из такого прекрасного надёжного самолёта просто в это самое никуда.
Коленки не дрожали. Страх был в районе желудка. Невообразимый! Никогда раньше неиспытанный. Когда в армии отказался дедушке кровать заправить, то меньше боялся. Хотя, на самом деле, для здоровья это было гораздо опаснее.
И вот, смотрю я в этот раскрытый люк, и знаю, что сейчас от прыжка откажусь. И никто меня выталкивать не будет.
Просто вернусь на аэродром в самолёте.
Такие случаи бывают.
Ничего особенного.
Деньги мне не вернут. Нас об этом предупреждали. Ну и хрен с ними!
И вот я в этом самолете уже почти решил, что не буду прыгать, а останусь сидеть на этой прекрасной скамеечке, вцепившись в неё побелевшими от напряжения пальцами, и замечательно так буду сидеть до самого приземления, когда самолет, подпрыгивая на кочках, прокатится по грунтовой взлётно-посадочной полосе, и развернётся, и лётчики выйдут из кабинки в салон, откроют мне люк, откинут лесенку, пропустят вперёд, и техник подаст мне руку, а я не приму этой его помощи, а ловко выпрыгну, минуя лесенку, на такую замечательную землю, и мне будет безразлично, - что про меня говорят и думают лётчики, инструкторы, парашютисты, потому что я сяду в машину и уеду, и никто меня не сможет заставить приехать сюда снова.
Кроме меня самого.
Потому что еще я знаю, что там - на земле - буду клясть себя, что не прыгнул. Буду смотреть в небо, которое было так близко, а я не воспользовался этим случаем, чтобы в это небо шагнуть.
И я снова приеду сюда. Но в следующий раз перебороть страх будет труднее. Потому что дорожку-то возвращения в самолете я уже сейчас проторю.
Вот как-то так я думал, заворожено глядя в открытый люк, и ожидая команды выпускающего.
А он на первом круге выкинул грузик с парашютиком, чтобы посмотреть – куда его отнесёт.
На втором – выпустил «пристрелочного» парашютиста, который тоже «перворазник», но уже совершал несколько прыжков.
А я всё это время трясся от страха.
И только потом он скомандовал: «Первая пятёрка приготовиться!»
Мы встали.
Я шел вторым.
Уткнулся глазами в спину первого, чтобы ничего больше не видеть, и вывалиться сразу за ним.
Но инструктор, уперевшись ладонью мне в грудь, придержал меня.
Он посмотрел, как вышел первый, как раскрылся его парашют, и только потом сказал мне:
- Пошёл!
Я ткнул рукой в сторону открытого проёма, за которым ничего не было, и спросил:
- Туда?
Он засмеялся и кивнул.
Вообще-то нас перед этим полдня инструктировали.
Перворазники подъезжали и подъезжали. А подъемов не было. Ждали – когда ветер стихнет.
И время от времени то один, то другой инструктор собирал всех, и рассказывал, - что и как.
Как выходить.
Надо руки прижать к груди, сделать шаг, и ноги сжать вместе.
Как проконтролировать раскрытие парашюта.
Что купол должен быть ровным и круглым.
И что делать, если его стропой перехлестнёт.
В каких случаях открывать запасной.
И как его открывать.
Как контролировать обстановку при спуске. Чтобы не столкнуться с другим парашютистом.
Как управлять парашютом.
Как приземляться.
Как собирать парашют.
Они повторялись. Но мы всех внимательно слушали.

Один парень, помню, спросил у женщины-инструктора:
- А если что-нибудь забудешь?
Она махнула рукой:
- Там времени достаточно. Вспомнишь!
- А вдруг что-нибудь случится?!
Она успокоила:
- Никогда ничего не случается…

И вот теперь, в самолёте, я спросил:
- Туда?!
Выпускающий засмеялся и кивнул.
Разинув рот в немом крике, растопырив ноги и руки, вывалился за борт. Потоком воздуха закрутило так, что перед глазами невероятно быстро мелькали поле аэродрома, небо, лес, удаляющийся самолет, снова лес и снова небо.
Если бы я на выходе прижал руки к груди и сжал вместе ноги, то падал бы ровно, как капелька. А я же растопырился. Вот и крутануло.
Успел подумать: «Йёооо… Как же тут чем-то управлять-то…»
И тут почувствовал хлопок раскрывшегося парашюта, и почти сразу лямки подвесной системы врезались в промежность.
Это было не очень удобно. Но это была опора. И было уже совсем не страшно.
Рев двигателей самолета удалялся.
Простор, открывшийся мне, оглушал.
Вспомнилось встреченное в какой-то книжке слово – «окоём». То есть то, что вмещается в око. То, что можешь охватить взглядом. Этот окоём был невероятно просторен. Небо было рядом и вокруг меня, и немножко ниже. Казалось даже заметно, что Земля круглая.
Я вертел головой, чтобы увидеть больше, и всё запомнить.
Потому что не собирался снова лезть с парашютом в самолет и снова чувствовать там свой сжимающийся от жуткого страха желудок.
Хотелось петь, или просто орать. Это нормально. Это у многих так.
Между тем, земля приближалась.
Тут понял, что мне уже давно снизу орут в мегафон:
- Второй в первой пятёрке! Правую тяни!
Это я же был второй в первой пятёрке. И это мне надо было потянуть правую бобышку управления, чтобы развернуться лицом к ветру для более мягкого приземления.
Вообще предпочтительнее, чтобы перворазники всегда сразу разворачивались лицом к ветру, чтобы их меньше сносило. Я про это ещё потом, может, расскажу. И как однажды умничал и не слушался команд с земли.
А сейчас потянул правую, развернулся к ветру.
А инструктор снова кричит:
- Второй в первой пятерке! Ноги на приземление!
Это я должен ноги сдвинуть вместе, и слегка согнуть их в коленях.
Выполнил команду, и смотрю вниз.
А земля приближается всё быстрее! И ещё быстрее! И ещё!..
Только успел подумать:
- Бля! Она меня как сейчас ёбнет по ногам!
И она действительно – каак ёбнула по ногам! (хм... не заменить ли «ёбнет» на «вдарит» И «Бля» надо придумать, чем заменить, чтобы так же коротко и эмоционально)
Повалился я. Купол гасить не пришлось – он как-то сам опал.
И вот лежу на спине, раскинув руки и ноги.
И мне так хорошо!
Так хорошо…
И тут вспомнил, что с самолета на нас смотрят. Смотрят до самого приземления, и после приземления. И эта моя теперешняя поза, когда я лежу с раскинутыми ногами и руками, означает, что мне требуется помощь. Я вскочил, и помахал самолёту рукой. Так надо было сделать сразу.
Потом собрал парашют «косичкой», как учили на инструктаже, и пошел его сдавать.
И тут ещё вспомнил!
Вспомнил, что неправильно вышел. И крутило меня из-за этого.
Что после раскрытия парашюта не осмотрел купол.
Что, спускаясь под куполом, не смотрел – где находятся другие парашютисты, и нет ли опасного сближения с ними.
Что не смотрел вниз – не опускаюсь ли на другой купол. (Хоть и в первой пятерке, но всё равно – надо было посмотреть.)
Что поначалу не слышал команд с земли.
В общем – всё сделал неправильно, и всё это надо было переделать…
За следующие два месяца сделал 14 прыжков. Где-то на шестом заметил, что страха уже нет, а мысли только о том, чтобы сделать всё правильно – и выход, и спуск, и приземление. Потом, забросил это дело, но через десять лет свозил туда сына и сам спрыгнул с ним за компанию.
Выйти «на поток» и сейчас смогу.

Как налоги платить, так это из любой точки страны, а как в садике место получить, так это по прописке.

3 месяца назад переехала в Россию после 13 лет жизни в Сиэтле и его окрестностях. В России училась, но никогда не работала, а в Америке и училась в универе, и работала в корпорациях. Что мне запомнилось о том, как учатся американцы:

1. Между преподавателями и студентами очень короткая дистанция. Это означает что препода можно звать просто по имени, а также можно задавать наиглупейшие вопросы и он тебе ответит. Можно есть "доширак" (в Америке бренд "Cup Noodle") прямо за партой или класть ноги на парту. Учителей это совсем не оскорбляет.
2. Учебники супер-интересные, с картинками и кучами разноцветных схем. В учебниках мало воды и максимум полезной информации и все простыми словами. Все по сути разжевано до мелочей и пошагово расписано. Мне, как иностранке, это было очень сподручно.
3. За списывание могут отчислить.
4. Сочинения и все "курсовые" при проверке преподавателями пропускаются через специальную программу, которая ищет плагиат. Я однажды попалась. ))) Но я тогда еще была "зеленая" и про это не знала. Мне было ОЧЕНЬ стыдно и я больше этого не делала.
5. Что интересно, когда раздают проверенные работы, их кладут лицевой стороной вниз, чтобы другим не видно, что тебе поставили. Типа того, что ты сам должен выбирать, разглашать свою оценку или нет.
6. Некоторые преподаватели по особо сложным предметам оценивают работы по т. н. "curve". Это когда самая лучшая работа (даже с ошибками) принимается за 100%, а остальные - в зависимости от того, как далеко они ушли от лучшей.

Работаю в такси. Падает заказ, адрес назначения "по городу", подача местоположение по навигатору. Подьехал, села девушка, говорит никуда не надо ехать, надо зарядить телефон, минут 15 посидели, поговорили, подзарядили телефон, посмотрела %зарядки, сказала "ну хватит", дала 500 теньге и упорхнула...

Всё, что мужчины подразумевают под словом подарки, то для женщин - трофеи и дань.

Как сказал когда-то умный человек: "Образование - это то, что остаётся, когда всё, чему нас учили, уже забыто."
Но странно, чт

У нас много еще не переименованных аэропортов, но давайте пойдем дальше.
В госдуме много уважаемых людей, а в России огромное количество безымянных общественных сортиров.

Работал я в ночном клубе диджеем. Однажды устроился к нам новый официант, Макс. Ну Макс как Макс, обычный безусый 18-летний юнец. Повадился к этому Максу ходить друг, такой же юный парнишка, как мне казалось вообще лет 16-17, я удивлялся как охранник вообще его пускает, ну реально на мелкого какого-то похож. Сидел этот друг постоянно за баром, пил коктейли, болтал с барменами. Однажды сильно подвыпив этот "кореш" Макса начал до меня докапываться, заказывать какие-то песни, ну реально мешал работать. В очередной раз не выдержав уже от наглости данного индивидуума, я постарался максимально корректно объяснить, что "еще раз и вилкой в глаз или…". Говорю:
- Братан, ты меня реально за#бал, еще раз подойдёшь…
Он прервал меня на полуслове и с обиженным лицом пробормотал:
- Вообще-то я тебе не "братан", я девочка.
- Ладно, извини, без обид, - говорю я, немного ох#ев.
Но девочка кажется реально обиделась, а я погрузился в глубокие раздумья относительно бренности этого грешного мира и умения девочек-лесбиянок маскироваться под мальчиков.
Ну и спустя несколько дней оказалось, что Макс это и не Макс вовсе, а Настя.

Загнал я как то утром машинку на СТО, заменить масло. Пока суть да дело, купил в автомате кофе и вышел на улицу покурить.
(Для справки, одет я был в выцветшую от времени, но любимую безрукавку и спортивные штаны). Тут к воротам подъезжает чёрный, наглухо тонированный крузак, останавливается возле меня, опускает стекло и в довольно грубой форме обращается ко мне, далее Я-я М-мужик в крузаке.
М - Э, нужно колесо подкачать.
Я - Ты столько не зарабатываешь, что бы я тебе колёса подкачивал.
М - имя, фамилия, ты здесь больше не работаешь!
Я - "называюсь"
М - через пол часа в бухгалтерию, тебя расчитают и больше тебя тут видно.
Я - ок!
Тут поворачиваю голову, а справа, метрах в десяти стоял работник СТО, который еле слышно буркнул - "довыделовался"!
Вот так я утром был зачислен в команду слесарей на СТО и в течении получаса был уволен.
После этого забрал машину рассчитался и уехал.

У всех бывают моменты, когда стыдно за свои поступки или слова.
Так вот, у меня одним из эти моментов был случай, когда я у парня без правой руки , спросил :
- Оо, а ты тоже левша?

Как же все-таки красивое слово может кардинально повлиять на выбор человека.Просто назвать вещь по-другому.
Когда только начинал заниматься продажей изделий из фанеры,то встречал недоумение клиентов,как можно использовать столь не благородный материал.Они просто отказывались.За неделю ни одной закрытой сделки.Мной было решено действовать,больше никакой фанеры,только БЕРЕЗОВЫЙ ШПОН.И ситуация кардинально поменялась в другую сторону.Отказов минимум.Поднял прайс на 15 процентов.

P.S фанера делается из березы(может кто не знал)

Мы были шестилетками. Ходили в один детский садик, жили в соседних подъездах, бегали друг к другу в гости, играли вместе во дворе. Однажды она повернулась ко мне, посмотрела пристально своими голубыми глазищами и проникновенно сказала - "karafuzzi, я тебя люблю!".

Я не знал, что ответить, поэтому сказал - "Ну и дура!". Она улыбнулась, взяла меня за руку и мы побежали играть дальше.